[Дарт. Просто Дарт]

Карна и Фариа. Знакомство.

Камера было не очень большой – буквально три на три (чего?). Здесь не было ничего, кроме трех стен и решетки. Ну и, конечно, заключенного, прикованного к полу короткой цепью. Цепь была пристегнута замком к вмурованному в пол кольцу, так что пленник даже не мог при желании выпрямиться в полный рост. Но он, похоже, с этим уже давно смирился: поджав под себя ноги, он сидел, положив руки на колени. Глаза были закрыты.
В камере, как и во всем особом отделении тюрьмы Ордена Пылающей Розы, царила тишина. Отдел представлял собой комнату с тремя отдельными камерами. Здесь не было ни охраны, ни факелов. Заключенный знал, что охраны нет даже у входной двери. Все равно ключ есть только у офицеров Ордена, а арестант давно лишен какой-либо возможности бежать. Охрану выставляли здесь, только если появлялись другие пленники. Особые заключенные, ожидающие решения руководства Ордена об их дальнейшей судьбе. Часто эти камеры становились местом последнего ночлега смертника. Добрый и справедливый суд пресветлых паладинов мог быть строг на приговоры и скор на их исполнение.
Пленник тихо заворчал, когда его мысль обратилась к тюремщикам. Голос был тих и сух настолько, что навевал мысли о пустынном ветре и жажде. Потом снова вернулась тишина – абсолютная, ни тихого топотка (шуршания?) крыс, ни звонкой капели воды. Не слышно было дыхания заключенного, тишину не нарушало его сердцебиение. Пленник уже давно был мертв. Лет двадцать. Точнее он и сам не мог сказать. Что, впрочем, не мешало ему сидеть и ждать: когда ты хладный труп, время перестает иметь какое-либо значение.
Мысли вернулись к беззвучной молитве Келемвору.
Входная дверь отворилась, и пленник, открыв глаза, увидел вошедших. Трое воинов в отполированной до блеска белой броне. Один из них, обладатель доспехов с золотой насечкой, выделялся шевелюрой, посеребренной сединой . Офицер. Двое других несли в руках комплект лат и длинный меч.
Офицер отпер камеру и подошел к пленнику. Отомкнул замок на цепях.
– Одевайся.
Латы и оружие были брошены под ноги пленнику. Паладины отошли на несколько метров и ждали там, пока заключенный облачался.
Латы были не совсем по размеру – чуть больше нужного, – но заключенный был рад им. Он скучал по этой тяжести на плечах.
– Шлем? – слово суховеем пронеслось по комнате.
– Мы не дадим тебе скрыть свой паскудный лик, нежить.
После его под конвоем повели по коридорам тюрьмы глубже в подземелье. Чтобы спуститься всего на этаж, конвою пришлось пересечь весь тюремный блок. Паладины и их пленник остановились перед большой стальной дверью. Перед дверью ожидал еще один рыцарь Ордена. По святому символу и шестоперу на поясе пленник легко определил в нем жреца.
– Ты знаешь порядок, нежить.
Пленник молча протянул вперед правую руку. Жрец накрыл её своей ладонью и зашептал слова заклятья.
Заключенный невольно поморщился. Эти пресветлые паладину уж слишком уверенно используют Метку справедливости.
Скоро слова заклинания сменились списком указаний – условий, при которых заклинание активирует заложенное в него проклятье и сведет смысл всех этих лет за решеткой в ничто.
– Ты пойдешь в подземелье и вернешься оттуда с лазутчиком. Этого драконьего ублюдка можно легко узнать по паре крыльев цвета латуни. На все про все у тебя четыре часа плюс час на подготовку необходимых заклинаний. Порядок прежний. Ты составляешь список из десяти чар – мы его утверждаем. Выпросив заклинания у своего бога, можешь отправляться. По возвращении ты обязан доложить, сколько заклинаний из списка осталось, а после разрядить их. Тебе все ясно?
Пленник кивнул. Правую руку обожгло огнем. На сухой коже на мгновение проявилась вычурная печать Ордена.
– Кроме того, тебе запрещено использовать эти заклинания против членов Ордена Пылающей розы или покидать подземелье иначе как через эту дверь. Вопросы?
– Нет.
– Можешь приступать к подготовке. – Пленнику передали небольшой серебряный медальон с символом Келемвора.
Как только подготовка была завершена, заключенного выпустили в подземелье, вооружив напоследок следящим заклинанием, ведущего посланца прямиком к его цели.
В глубине этих катакомб располагалось хранилище Ордена Пылающей розы. И защита была у него соответствующая. На все подземелье было наложено проклятье, сводящее любое драконье существо с ума. Длинные темные коридоры, населенные многочисленными родственниками драконов. Стая кобольдов – самое безопасное, что можно было встретить тут. Даже истинные драконы не могли сопротивляться силе этих чар.
У Ордена Пылающей Розы был великая миссия – уничтожение всех драконов. А ради такой благородной и важной цели, почему бы и не использовать самих драконьих выродков? Хотя бы для охраны.

***

Мертвец вернулся спустя три часа, неся на спине закованную в латы фигуру. Доспехи, наверняка украденные здесь в крепости, некогда отполированные, теперь зияли дырами и подпалинами. Со лба лазутчика капала кровь. Кончики его кожаных крыльев за спиной волочилась по земле.
Прабабка с драконом согрешила?
Жрец бегло осмотрел нового пленника.
– Хорошо. Мертвец, разряди оставшиеся заклинания. Заодно можешь подлечить этого шпиона. Ему еще предстоит ответить на несколько вопросов.
Когда приказ был выполнен, мертвец под конвоем двух паладинов был отправлен восвояси – разоружен, лишен доспеха и снова посажен на цепь в клетку.
Можно вновь вернутся к своей медитации.

***

Не известно сколько прошло времени, до того, как заключенного побеспокоили вновь. Шпиона решили посадить в соседнюю клетку. Теперь у мертвеца появилась компания. Сосед по заключению и пара паладинов, за дверью. Эти пресветлые рыцари брезговали находится вместе с мертвецом в одной комнате.
Сосед долго не подавал признаков жизни. Но в конце концов до мертвеца донеслись звуки какой-то возни. Шпион, кое-как поднявшись на ноги, доковылял до решетки своей камеры и уткнулся в неё лбом. Облегченно вздохнул, прикрыв глаза.
Отдохнув, он приступил к осмотру комнаты. Его янтарные глаза с вертикальным зрачком остановились на мертвеце. Всмотрелись в лицо, окинули взглядом клетку и цепи.
– Странно, но я, кажется, тебя уже видел.
Мертвец кивнул.
– Это я вытащил тебя из подземелья.
– Да? Не помню…
– Не удивительно. Ты был невменяем.
– Почему тогда ты здесь прикован к полу?
– Метка справедливости.
– Хитрые ублюдки. – Сказано было смело и громко. Уже после сосед добавил шепотом. – Хорошо, что туповаты.
– Можешь не шептать. Эти камеры изолированы от внешнего мира. Даже мой бог меня не слышит без святого символа.
– А магия здесь действует?
– А разве твоя метка не запрещает тебе пользоваться магией?
– Она запрещает мне колдовать. Офицер, что допрашивал меня, уперся рогом в мысль, что я боевой маг. Не стал его разубеждать. Паладины слишком верят в уставные формулировки.
Мертвец молчал, обдумывая слова соседа.
– Значит у тебя остались тузы в рукаве?
– Тузы – громко сказано. Скорее, пара шестерок. Кстати, надо бы разменять одну карту.
Сосед отошел от решетки и надолго затих. Лишь время от времени до мертвеца доносился его шепот. По обрывкам фраз и терминов, мертвец понял, что его сосед занимается изучением магического фона. Итоги исследования оказались неутешительно, если судить по отборному мату на тех или четырех языках.
– Гребаные фанатики! Дайте только выбраться, посмотрим, как будет полыхать ваша… праведная ярость, тупо-добрые стяжатели добра и справедливости...
Кажется, словоизлияние могло продолжаться долго.
– Как тебя зовут?
Голос мертвеца прервал поток брани из камеры.
– Карна.
– А меня Фариа. Жрец Келемвора. Не поделишься полученными знаниями?
– Келемвора? Ты? Мертвец?
– Равенант, если быть точным.
– Кто? Хотя подожди, кажется помню. А еще я помню, что церковь Судьи Проклятых не жалует немертвых.
– Мое… состояние угодно Келемвору.
– Хм. Не повезло кому-то. Ну ладно, что касается твоего вопроса. Ты знаешь, что мы находимся четко над этим сучьим подземельем?
– Знаю.
– Заклятье близко. Если я лягу на пол, там попаду под его влияние. Но зато я смог его изучить. Эти пресветлые мудилы умудрились заколдовать подземелье мифалью Ярости Драконов. Не им самим конечно, а какой-то его ослабленной версией. Даже интересно, какой маг им чары плел.
– Я не очень знаком… как ты выразился – с мифалью.
– Мифали – это чары эпического масштаба. А мифаль драконьей ярости – самые паскудные из них. Покрывают собой весь Торил. Представляешь масштабы веселья в мире?
– С трудом. – Честно ответил Фариа. При мысли о мире, населенным обезумевшими драконам, даже мертвое тело пробирал озноб.
– А теперь выясняется, что какой-то ублюдок может использовать такое точечно. Прелестно! Как-будто одних паладинов-драконоборцев было мало. И как вишенка на торте – я не могу никому об этом рассказать.
Карна остервенело затряс решетку. Точнее попытался это сделать – металл даже не дрогнул.

***

С этих пор Фариа снова узнал, что такое течение времени. Благо теперь с ним соседствовало существо, которому нужно было есть и спать. Раз в пару дней Карну к тому же забирали на допросы. Паладины все пытались выведать у него кто послал его в сокровищницу ордена. Им все мерещился какой-то заговор драконов, направленный на уничтожение ордена и захват мира. Истина же был гораздо проще.
– Мне за эту работу даже не заплатят. – Истерично похихикивая после очередного раунда допроса, ворчал Карна. – Меня просто попросили выяснить, что драконоборцы делают с украденным из логовищ драконов. Пропало несколько яиц. Надеялся их здесь найти. А эти туполобики мне не верят. Представляешь, Фариа?
– Представляю.
А еще Фариа отчетливо представлял себе состоянии своего соседа. Карна уже почти месяц провел в этой камере. На хлебе и воде. Лишь раз в несколько дней у него получалось задремать, прислонившись спиной к стене. Ярость драконов подолгу не давала ему прилечь и набираться сил после допросов. Неудачливый лазутчик похудел и осунулся. Некогда смуглая кожа с металлическим отливом побледнела и приобрела болезненно желтый оттенок. Не пройдет и месяца, как Карна получит долгожданную свободу. Правда, он этому не обрадуется.
Хотя…
– Карна, мы с тобой уже не раз обсуждали побег.
– С прошлой ночи новых идей не появилось.
– Зато у меня есть новая мысль. Ты согласишься со мной, если я скажу, что без помощи извне, побег для нас двоих невозможен?
– Маловероятен. – Упрямо поправил жреца полудракон.
– Во внешнем мире про меня давно все забыли…
– Двадцать лет конечно долгий срок, но…
– Единственный кто помнит обо мне, придет сюда только чтобы позлорадствовать. – Суховатый смешок Фариа на пару градусов понизил температуры в комнате. – А про твой плен снаружи никто не знает.
– Знают. Наверно.
– Единственный выход для тебя из этой тюрьмы – ногами вперед.
– Ты умеешь подбодрить.
– Значит тебе придется умереть.
– Чего?
– Как ты сказал, паладины слишком сильно полагаются на свои правила. Мне надо было только придумать, как использовать те заклинания, что я заготовил еще 20 лет назад.
– Что же такое у тебя завалялось в закромах?
– Мелочь.
– Она вытащит нас?
– Только тебя. А теперь не мешай мне – мне нужно 10 минут на подготовку.
Все десять минут Карна буквально не отлипал от решетки.
– Эй! Я слежу за тобой! Ты строишь какой-то энергетический канал, я чувствую это.
– Беда с этими магами. Нетерпеливы и всюду суют свой нос.
– И что же ты собираешься делать с этим каналом?
– Убить тебя. Я ведь сказал. Заодно и выспишься.
– Заманчивая мысль.
Фариа закончил строить канал. Сама заклинание было коротким. Буквально одна фраза.
– Властью Кореллона! Окунись в вечный сон!
Карна рухнул на пол.
Гораздо позже, когда паладины нашли тело, было проведено расследование. В мире магии очень сложно утаить что-либо. Вот и ответственный за расследование офицер не примкнул возможностью воспользоваться пророчествами своих жрецов.
– Ты действительно убил его, мертвец?
– Да.
– Зачем? Ты ведь обещал ему свободу.
– Смерть – есть высшее освобождение.
– Ты обманул своего друга.
– Я не сказал ему правды.
– Лжец! Упокоить бы тебя.
– Но вы не можете. – Сухой смешок. – Вы дали клятву, что не позволите мне или моему духу покинуть этот замок.
– Я добьюсь, чтобы руководство запретило какие-либо контакты с тобой. О тебе забудут.
– Но ты будешь помнить. Приходи, если тебе захочется получить Последнее благословение Келемвора.
– Стража! Мы уходим. Запереть эту дверь. Никого не распределять в эти камеры. Драконьего выродка выбросить в канализацию. Там ему самое место. Прощай, Мертвец!
– Да укроет тебя длань Келемвора, паладин. – Мысленно жрец облегченно выдохнул.
И снова для Фариа время потеряло смысл. Осталось только ожидание. Зато теперь никто не отвлекал его от медитации.
Карна же очнулся спустя несколько часов. Место пробуждения не очень приятно пахло, а вокруг было абсолютно темно, но откуда-то слева полудракона достигали легкие порывы свежего воздуха.
– Хм… Фариа, а если бы они кремировали бы своих заключенных? Дуракам действительно везет.
Болело все. От пальцев на ногах, до кончиков крыльев.К честью равенанта, причина была не в его чарах. Но он соврал – выспаться не получилось. Вечный сон, в который погружает заклятье «ложной смерти», не был приятен. Хуже всего – пробуждение.
Нащупав в кромешной тьме укромный уголок, более-менее сухой, Карна укрылся крылом.
– Подожди, Фариа, вот вздремну и выберусь отсюда. А потом и тебя отсюда вытащу как-нибудь. И до хранилища заодно доберусь. Надо только придумать как…
Полудракон заснул раньше, чем успел закончил фразу.

@темы: ДнД, D&D-марафон, Что пером начертано, лайтсэйбером не вырежешь того

Comments

[Альвар]

обожаю известные истории в подробном рассказе **
класс)))

[kiichiro]

Так классно узнавать историю целиком, когда знаешь небольшие кусочки из нее))

– Убить тебя. Я ведь сказал. Заодно и выспишься.

смерть - это не отдых (с)
))))